СВАРЩИК и СОЛЬФЕДЖИО
Эротическая драма с элементами продакт-плейсмента  

СВАРЩИК и СОЛЬФЕДЖИО
Эротическая драма с элементами продакт-плейсмента  

О чём эта книга:

СВАРЩИК и СОЛЬФЕДЖИО
Эротическая драма с элементами продакт-плейсмента  

Читать фрагмент:

Пролог. Наши дни

Жена режиссера нашумевшего веб-сериала, устав от его творческих выходок и тотального безразличия ко всему, что не касалось следующей серии его очередного шедевра, решила пожить у подруги, предварительно записавшись на тренинг личностного роста, курс по похудению и два онлайн мастер-класса на тему «как найти свою настоящую любовь».

Одним словом, – ушла от мужа.

Ушла в новую жизнь, к новым свершениям, впечатлениям, приключениям, предварительно подкрепив начало этой самой новой жизни возможностью потренировать навыки личностной трансформации и женского магнетизма 24-го уровня.

Он не заметил.

Не заметил, что она решила уйти, и не заметил, что ушла.

Накануне вечером Алла прорабатывала тему «25 признаков того, что вас используют» и уже на 14-м признаке обнаружила, что он ее даже не использует, хотя, казалось бы, все предпосылки были налицо.

Увы, предпосылки – это не факты.

«Не позволяйте никому вас использовать, если вы сами этого не хотите, – писал автор статьи, – а если хотите, то делайте это осознанно. Согласитесь, «сотрудничать» и «дать попользоваться собой» – это разные вещи. Брак – это сотрудничество, основанное на любви, а каждая женщина должна себя уважать. Даже если вы любите его до безумия, это не повод для того, чтобы ваш партнер использовал вас в своих интересах.

Он не проявляет своих чувств? И вы тут же решаете, что он просто скуп на эмоции или занят более важным делом? Опомнитесь! Если у него все дела более важные, чем вы, то… стоит ли тратить свою единственную жизнь на такого партнера?

Он не обращает внимание на ваши чувства? И вы тут же решаете, что он суров и строг, то есть прекрасен, и именно о таком вы мечтали всю жизнь? Опомнитесь! Ваши чувства также важны, как и его дела.

Он – эгоист в постели? И вы тут же решили, что в мужчине должно быть животное начало, иначе это – не мужчина? Опомнитесь! Времена одностороннего удовольствия давно прошли! Вам приятно смотреть, как ему приятно? Ну-ну…

Он предпочитает проводить время без вас? И вы оправдываете это тем, что у настоящего мужчины могут быть свои интересы? Это значит, всего-навсего, что вы – вне его интересов. Не повод ли задуматься?

Он обращает на вас внимание только, когда ему что-то нужно? Ну что ж… Долго вы еще собираетесь «стоять на полочке»?

В этом месте Алла поняла, что терпеть больше нельзя. «Стоять на полочке» и ждать, пока на тебя обратят внимание, – это и было ее перманентным состоянием в браке с Полонским

Гений?

По правде сказать, Алле больше казалось, что муж просто «попал в нужную волну» или, как говорят, «в струю», с первым сериалом, и именно этим она объясняла его успех. И сериала, и лично Полонского. Всемирной славы, разумеется, не было, но шумихи хватало. Алле, безусловно, хотелось занять место «музы» рядом с ним и блистать на веб-тусовках и в лучах его призрачной известности.

Просто хотелось блистать. И там, и там.

Но Полонский, казалось, не понимал, что создать гениальный сериал – это только полдела. Для того, чтобы быть на волне, нужно поддерживать свой имидж, ходить на гламурные вечеринки без носков, устраивать встречи со зрителями, желательно со скандалом, быть человеком-сенсацией, поддерживать связи и быть на виду.

Алла знала, что это – тоже работа, которую нужно выполнять, и была готова взять на себя все самое трудное, дополняя образ гениального режиссера образом шикарной жены и гламурного единомышленника.

Увы, Полонский этого не оценил.

Уходя «жить» к подруге, Алла тщательно поработала над тем, чтобы муж, придя домой со съемок, в первую минуту понял бы, что потерял ее безвозвратно.

И – принял соответствующие меры.

Стратегия ее ухода была в полной мере согласована с пошаговым алгоритмом манипуляций мужем или партнером, который давали в рамках курса «Как стать настоящей стервой», но…

Полонский так ничего и не заметил.

Позвонил только на третий день.

Спросил лениво:

- Ты у мамы?

- Нет, – ответила Алла с отработанной грустинкой в голосе, создавая интригу и настроение, и, готовя почву для его следующего вопроса, в котором он должен был уточнить: если не у мамы, то – где?

- А, ну ладно, – сказал Полонский без уточняющих вопросов и положил трубку.

Алла поняла, что стратегия в чем-то дала сбой.

- Ну что, друг мой Веня Поливанов, – сказал Полонский, закидывая ноги на стол, – Сумасшествие продолжается? Трансформационный коучинг рулит? Ты прочитал вторую часть сценария?

«На какой вопрос я должен отвечать?» – подумал Веня, отодвигая бумаги на край стола – подальше от ботинок Полонского, и одновременно признаваясь себе, что пора бы уже привыкнуть к его манерам. В том числе, и к манере задавать вопросы.

- О каком сумасшествии идет речь? – уточнил Веня, приняв категорическое решение начать с первого вопроса.

- Никогда не трать время и силы, Веня, на тех, кому ты безразличен, – провозгласил Полонский, – Не гонись за успехом, Веня. Делай то, что считаешь важным и нужным. Успех сам тебя найдет. И помни, Веня, что любое твое действие будет иметь последствия. Избавься от иллюзии, что ты можешь кого-то изменить. Меняй себя, Веня, и будет тебе счастье…

«Ну понеслось, – подумал Веня, – уселся на любимого конька»

- А что ты имеешь против трансформационного коучинга? – Веня решил вернуться ко второму вопросу, понимая, что Полонский начал издеваться над его, Вениной приверженностью к тренингам и курсам личностного роста, и теперь не скоро закончит. Нужно было заметить, что на этот раз, в издевательствах Полонского звучали какие-то личные нотки.

- Я? Против? Веня, ты меня удивляешь! Я – только за! Еще никогда мы не были так близко к полному счастью, как сейчас. Не перекладывай, Веня, ответственность на чужие плечи. Только когда ты сможешь сказать себе: «Я – создатель и автор всех своих неприятностей», ты увидишь свет в конце тоннеля.

- Ты утрируешь, – вздохнул Веня, – я не считаю, что это панацея от всех бед, но… что-то в этом есть.

- В чем, Веня?

- В тренингах и курсах по саморазвитию.

- А разве я говорю, что в этом ничего нет? Разве я против?

- Понимаешь, Полонский, любой человек…

- Вот, Веня! Вот ты и попал в самую суть! Я не знаю, что такое ЛЮБОЙ человек. Где он, этот любой человек, ау? Нет любого человека, понял, Веня? Есть один, отдельный, конкретный человек. Уникальный! Двух одинаковых не найдешь, даже если брать в расчет сиамских близнецов. Знаешь, почему я предпочитаю снимать сериалы, а не заниматься инфобизнесом? Потому что я не считаю, что кто-то вправе обобщать, Веня. Даже я! А ты знаешь, что я к себе отношусь с большим уважением. Не хочу я, Веня никого учить.

- Да кто тебя заставляет-то?

- Я просто беру одного конкретного человека в одной конкретной жизни и показываю. Вот, что я хочу, Веня. Даже, если это не нужно толпе. Ты можешь спросить, что я тебе сейчас доказываю, Поливанов? Я, который никому ничего не доказываю по определению! Не считаю нужным! Ты хочешь спросить, что я тебе доказываю? Хочешь?

- Ладно, будем считать, что хочу…

- Так вот… Я не Бог, чтобы кого-то чему-то учить! Я, конечно, бог для себя. Возможно, для тебя и еще для пары калек из нашей съемочной группы, но… Я поражаюсь тому, что сейчас все подряд начали нас учить! И даже такие умные парни, как ты, Веня, на это ведутся. Думают, что можно отбросить свою истинную суть и найти счастье за сто пятьдесят долларов на тренинге по саморазвитию. Да, Веня, я считаю тебя умным парнем, хоть не всегда тебе это показываю! А я говорю своим зрителям: родился веселым – веселись, родился счастливым – пользуйся, родился страдальцем – страдай на всю катушку, не ищи счастья, которое предназначено не для тебя. Деньги потратишь, а счастья так ведь и не найдешь, Веня! А умники, которые раздают универсальные советы, – это мошенники, Веня! Они занимаются бизнесом, а взывают к твоей душе, Поливанов. И как вы этого не можете понять?

- Что это тебя так задело? Хочешь снимать сериалы, снимай. Кто не дает-то?

- Кто не дает?  А все дают! И даже предлагают! Вот, например, моя благоверная, Веня, мой нежный цветочек, моя очаровательная обольстительница, как она считает и как ее научили, буквально пару дней назад пришла с идеей. Давай, дескать, любимый, я расскажу миру о том, как выйти замуж за миллионера или о том, как приручить гения. Ей эти темы кажутся близкими. Она считает себя в них экспертом. Давай, муж-Полонский, я воспользуюсь твоим именем, состряпаем онлайн-курс (ты поможешь со съемками) и заработаю я денежек на том, о чем не имею ни малейшего представления.

- Ну почему же? – попытался возразить Веня, – насчет миллионера, не знаю, но по поводу «жить с гением» – это, как раз, про вас…

- Не иронизируй, Поливанов.

- Я и не думал…

- Думал-думал, я знаю. А почему ей такая идея в голову пришла? Потому что наслушалась тренингов ваших. Ты задумывался, Веня, вообще, что происходит? Тебе говорят: а ты, что, хуже? И ты отвечаешь себе – нет, нифига, я не хуже, а лучше! И лезешь на публику со своими умозаключениями. Делаешь бизнес, Веня!

- Ну и что в этом плохого?

- Что плохого? А вот что плохое, Веня: я же не против обучения, например, английскому, или как повысить трафик, или как писать технический сценарий, или как научиться делать греческий салат… Все это – прекрасно! Учите! Но! Как можно учить стать счастливым? Как можно учить трансформировать себя? Как можно учить работать с подсознанием, если ты и слово-то это только позавчера впервые услышал? Я не говорю, Веня, что не нужно учить вообще. Нужно, конечно. Но, прежде чем лезть грязными лапами в мое подсознание и в мои заблуждения, ты бы хоть как зовут меня узнал, не говоря уже о чем-то еще! Да и кто ты такой, чтобы учить? Преподаватель? Педагог? Методист? Ты знаешь, как вообще учат?

- Ну находятся же те, кто черпает что-то и на таких курсах?

- А тебе не кажется, Веня, что это – люди с поломанной психикой? Сварщик, хороший рабочий, который вламывает с утра до вечера, чтобы была возможность детей прокормить и пивка дернуть в воскресенье, он пойдет, Веня на тренинг личностного роста? Доярка пойдет? Боевой офицер пойдет? Не-е-т, Веня, им не до этого… У них есть уже та пресловутая целостность, о которой тебе лапшу вешают на тренингах. Они уже достигли своего дзена. А кто пойдет? Пойдет учительница музыки, дама тонкая в некоторых отношениях, которая знает не только чем диссонанс отличается от контрабаса, но и чем диез отличается от бемоля… Она УЖЕ тонко чувствует, понимаешь Веня? А зарплата – три копейки, а ученики – тупицы, а сольфеджио ее – никому не нужно… Что ж ей делать? И тут появляется нечто с гламурной улыбкой и корыстным блеском в глазах. И говорит: «Как? Ты до сих пор не нашла своего миллионера? Пойдем со мной, я знаю, какие центры нужно включить и какие кнопки нажать…» Вот что страшно, Веня… Кто мы такие, чтобы нажимать кнопки в таких материях? И кто будет отвечать за то, что какой-то коновал нажал кнопку в чьей-то неокрепшей психике?

- Но есть же настоящие курсы и тренинги по таким делам?

- Конечно есть, малыш. Только их ничтожно малое количество. Их не проводит милая Аллочка, которая хочет, чтобы я был миллионером.

- Так за что ты ратуешь, я не пойму?

- Все ты понимаешь, Веня, все ты понимаешь… А ратую я за то, чтобы люди честно признавались в своих действиях. Заколчиваешь бабло? Скажи честно: заколачиваю бабло так, как умею. Интересно посмотреть? Приходите. Не интересно? Идите мимо. А происходит как, Веня? Происходит все печально… Тебя, Веня, елейным голоском спрашивают с гуманитарным надрывом «неужели ты не хочешь быть счастливым?», и ты, дорогой, несмотря на два высших образования, платишь деньги… Потому что каждый хочет быть счастливым, и почти каждый готов за это платить.

- А образование тут при чем?

- Да, я неправильно выразился. Это происходит не «несмотря на» образование, а «благодаря» ему. Чем больше знаешь, Веня, тем больше вопросов у тебя возникает. И ты ищешь ответы. И тебе их предлагают на каждом шагу…

- Как-то грустно у тебя все получается, Полонский.

- А жизнь – невеселая штука, Веня, несмотря на весь позитив, который булькает вокруг тебя, и который ты должен научиться замечать после тренинга. Увы…

- Так что ты Аллочке своей сказал в ответ на ее предложение?

- Тебе повторить?

- Не надо, я понял.

- Понятливый, да? А она не поняла. Воспользуемся правилом номер 24?

- Что?

- Ладно, это я так… На самом деле, Веня, учат нас такие же люди, как мы. И дерьма у них в жизни – столько же. Поэтому… Просто это нужно понимать…

- Так что Алла-то?

- Пошла еще на какие-то курсы. Дальше учиться… Видно теперь, после «гениев» нужно подковать себя по теме «как жить с козлом».

- Ну тогда ей нужно посоветовать именно тут воспользоваться твоим громким именем.

- Все шутишь?

- Ага.

- Ты вторую часть сценария прочитал?

- Разумеется.

- Ну что?

- Мне – интересно. Другим – не факт. Все-таки 96-й год… Понимаешь, Полонский, если бы это было чуть раньше – так, чтобы совсем оторвано от нас, год эдак 60-й, или, практически, наши дни. А так – ни то, ни се.

- А то, что это, Веня, наша с тобой молодость, наши, извините, чуЙства, наши самостоятельные поиски счастья – без всяких тренингов, это что? Ерунда на постном масле?

- Кто-то должен думать и о «кассовом результате».

- Вот этот кто-то пусть и думает. А я не хочу, Веня, ничего продавать. Не хочу спрашивать толпу «чего изволите?». Хочу творить и самовыражаться. Ты – со мной?

- С тобой, Полонский… Куда я от тебя денусь? Кто-то же должен на тебя смирительную рубашку надевать, когда ты будешь самовыражаться, и думать о том, как тебе стать миллионером.

Веня подмигнул Полонскому.

- Может, я и сам когда-нибудь объявлю набор на платный курс «Как снимать сериалы под руководством козлов и гениев, которые самовыражаются».

- Правильно мыслишь, Веня. Говорю же – понятливый! Давай сюда текст. Тот, который из глубины, то есть, из середины 90-х к нам прибился.

- Держи.

- Откуда читать?

- Вот: «…Солнечным октябрьским утром у Марины начались схватки…»

- Хорошее начало, правда, Веня?

- Отличное!

- Вот если бы все бабы – и те, что учат, и те, что учатся – воспринимали слово «схватка» как положено, то есть то, с чего начинаются роды, а не в значении «драка», «битва», «сражение», то мир был бы намного лучше. Правда, Веня?

Эпизод 1. Середина 90-х. Кто вместо мужа?

 Солнечным октябрьским утром у Марины начались схватки. Пока ждали скорую помощь, Ира позвонила Лене и Виктору, чтобы они забрали к себе шестилетнего Никиту, потому что все они – мать, отец и сама Ира – собирались быть с Мариной до конца.

Лена приехала, когда врач и медсестра уже топтались в квартире, равнодушно заполняя какие-то бланки и, как казалось Ире, не слушая слов и стонов Марины.

- За нас не волнуйтесь, – говорила Лена, забирая Никиту, – мы будем у нас играть с девочками сколько нужно. Да, Никита?

- Хорошо, спасибо, – рассеянно повторяла Ира, не зная, что делать и как поторопить врача.

Они вышли на крыльцо все вместе, и Лена увлекла Никиту к автобусной остановке, махнув всем на прощанье, мол, все будет хорошо.

- Ой, я умру сейчас, – простонала Марина, резко наклоняясь вперед.

- Никто еще от этого не умирал, – сказала пожилая медсестра, открывая дверь «скорой».

- А нам можно? – спросила Ира, помогая Марине сесть в машину.

- Ну не всем же! – проворчала медсестра, – обычно разрешается мужу.

Мать с отцом переглянулись, но Марина, казалось, не слышала этих слов.

- Я вместо мужа, – решительно сказала Ира, залезая в машину.

- А мы такси поймаем, – торопливо сказал отец.

- Да куда вы спешите всей толпой-то? – Медсестра высунула голову в окно, – Она, может, до завтра будет канителиться. Чего перепугались-то? Внук-то уже большой! Твой что ли?

- Мой, – кивнула Ира, с тоской вспоминая, как Никита шел к остановке, держа за руку Лену и оглядываясь на них.

Как назло, на каждом светофоре горел красный свет. Ира смотрела на сестру с жалостью и, как любой родной человек, просила высшие силы, чтобы часть боли и мучений, которые предстояли Марине, достались ей. Хотя и знала, знала точно, что эту боль Марине придется пережить самой, сколько бы сочувствующих людей ни было рядом.

- Сейчас отпустит, Мариночка, сейчас отпустит, – шептала Ира, целуя сестру.

- Ой, мамочка, – хныкала Марина.

- Когда с мужем спят, мамочку не зовут, – пробурчала медсестра.

«Дался ей этот муж, – подумала Ира, – лучше бы ехали быстрее. Мигалку бы включили, что ли…»

В приемном отделении дежурная сестра оказалась молодой девушкой в надвинутой на лоб белой косынке.

- Садитесь, пожалуйста, ваша фамилия? – строго спросила она, как казалось Ире, не замечая, что Марина кусает губы.

- Теперь вам – туда, – девушка махнула головой на белую дверь за своей спиной, – а вы – свободны.

Последнее относилось к Ире.

Родители вошли в приемное отделение, когда Марина уже вставала, чтобы идти за медсестрой. Мать перекрестила ее, а отец похлопал по спине, растерянно и испуганно, как большинство мужчин в подобной ситуации.

- Нам тут ждать? – спросила Ира.

- Ее сразу в родильное отвезут, но все равно, неизвестно, сколько это продлится. Ждите там пока.

Они остались в просторной стеклянной комнате, где сидели и стояли несколько человек. Белая дверь открылась, и сестра вышла к ним.

- Ну что?

Медсестра рассмеялась.

- Вы думаете, уже родила? Какие вы быстрые! Семенов? – она окликнула молодого рыжего паренька, сидящего с журналом в углу, – У вас сын, Семенов, поздравляю! Рост пятьдесят сантиметров. Вес – три пятьсот. Мать чувствует себя хорошо.

Девушка говорила стандартные для нее фразы, а парень вдруг, уронив газету, шагнул к ней и, схватив в охапку, закружил по комнате. Потом он поставил недоумевающую медсестричку на пол и подбежал к Ире.

- Вот так! – крикнул он, – Два часа назад привез – и готово. Парень есть!

Он поцеловал Иру, пожал руку отцу, и, отвечая на похлопывания, добрые улыбки и поздравления всех, кто находился в комнате, еще раз крикнул:

- Сын у меня! Где тут цветы купить? Все завалю цветами!

Все смотрели на него и улыбались. А он, сумасшедший от радости, выскочил на улицу.

«Лучше бы они этого не видели, – грустно подумала Ира, глядя на родителей, которые сидели в углу, и наблюдая за парнем тоскливо-добрым взглядом.

У Иры сердце сжалось от жалости к ним и от своего бессилия.

Вот так должно быть! Муж должен привезти беременную жену в роддом. Муж должен здесь ждать рождения своего ребенка! Муж должен целовать медсестру, которая принесла радостную новость!

Ира невольно позавидовала той неизвестной ей женщине, которая сейчас, наверное, думает о своем малыше, и точно знает, что здесь, внизу, ее ждет надежный и верный человек, к которому они, беззащитные и беспомощные, выйдут через несколько дней.

Ира смотрела на родителей. Оба – невысокие, седые, взволнованные. Родные люди, на душе у которых, никогда не бывало спокойно. Что она может сделать, чтобы они прожили остаток жизни без волнений, без тревог, без неприятностей на каждом шагу? Все просто. Нужно только, чтобы ты, твоя сестра и ваши дети были счастливы. И больше им ничего не нужно. А это, как раз, и есть самое трудное – ведь сколько ни притворяйся, ни веселись, ни делай вид, что у тебя все хорошо, мать с отцом всегда поймут, что веселость-то твоя – наигранная.

- Наверное, нет смысла нам здесь всем сидеть, – сказала Ира бодрым голосом, – Давайте я останусь, а вы поезжайте домой до вечера. Я позвоню, если что.

- Нет, неуверенно сказал отец, – пусть хоть что-то скажут…

Так они и сидели в душной светлой комнате, залитой последним в этом году теплым октябрьским солнцем, бессмысленно глядя на тускло-желтые листья, срывающиеся с деревьев за окном, на белое прозрачное небо, и не было перед глазами ни одной точки, которая могла бы их отвлечь от мучительных мыслей о том, что где-то совсем рядом, за стеной, их родная плоть и кровь, мучается, чтобы дать новую жизнь крохотному комочку.

Ира вспоминала разговор с Мариной, который происходил дней десять назад. Марина, отяжелевшая, некрасивая, с бледным лицом и отекшими ногами, сидела у телевизора и смотрела в пространство.

- Скорее бы уже все это кончилось.

- Что? – переспросила Ира.

- Ну, скорее бы уже родить. Сил больше нет, – Марина отвернулась, – в зеркало на себя смотреть не могу. Противно.

- Ты кого больше хочешь – мальчика или девочку? – спросила Ира, пытаясь отвлечь Марину от мыслей о зеркале.

- Ничего я уже не хочу. Дура я была, что опять вас послушала – тебя и маму. Если бы ты не явилась тогда за мной, ничего бы сейчас уже и не было… Хоть и на пятом месяце. А так – только все начинается. Кому вы лучше сделали?

«Вы сделали? – подумала про себя Ира, – ну ничего, если ей так легче, пусть говорит. Она еще очень глупая…»

- Слышишь, Ирка, – Марина взяла ее за руку, – Если я подохну там, в этом роддоме, возьми его себе, ладно?

- Господи, что ты говоришь? – почти крикнула Ира.

- Ты мне должна пообещать! Если меня не будет, ты возьмешь малого к себе. Пусть с тобой живет, ладно?

- Не говори глупостей!

- Обещаешь?

- Да, только замолчи! Чушь какая-то.

Марина откинулась на спинку кресла.

- А если я в живых останусь, я этого подонка все равно найду. Он у меня не будет спокойно жить.

- Маринка, ты не о том сейчас должна думать! Насильно мил не будешь!

- Я и не собираюсь насильно к нему лезть. Но он не будет по заграницам со своей женой спокойно разъезжать!

«А что ты сделаешь?», – подумала тогда Ира с тоской глядя на сестру.

В приемное отделение вышла медсестра.

- Поезжайте домой, сегодня вряд ли родит, – сказала она, глядя на родителей. – Телефон оставьте. Позвоним, когда будут новости.

По дороге домой все молчали.

- Я Никиту заберу и приеду к вам, – сказала Ира, выходя из автобуса возле дома Лены.

- Хорошо, – кивнул отец.

Ира заехала к Лене, где Никита мирно играл с Женей и Леночкой. Он вообще был очень мирным человеком, этот Никита. Но уходить не хотел.

- У нас все хорошо, – сказала Лена, – мы очень подружились. Приходи к нам в гости, Никита, хорошо?

- Если будет свободное время, – ответил он.

Когда Ира с Никитой приехали к родителям, мать сказала, уводя Никиту в комнату:

- Эдик звонил.

- Ну и что? – спросила Ира.

- Спрашивал, как дела

- Ты про Марину сказала?

- да.

- А он?

- Спросил, не нужно ли чем-то помочь.

- Кому нужна его помощь?

- Нельзя так, – вздохнула мать.

«Не время сейчас что-то доказывать», – подумала Ира, – Предложить помощь – не значит помочь. Эдик – большой специалист по предложению помощи…»

Ночью зазвонил телефон. Сухой официальный голос в трубке сообщил, что «в 23:20 у Марины Андреевны Каминской родилась дочь, вес – 3200, рост – 49 см».

Глава 1. Наши дни. Театр домашней консервации

Многие женщины уходят от своих мужчин исключительно для того, чтобы он за ней прибежал и позвал обратно.

К сожалению, немногие мужчины это понимают.

И не бегут.

Понимая это, Ирина не спешила с крутыми маневрами. Да и уходить было некуда: они с Сереженькой жили в ее квартире. То есть территория тоже имела значение. А говорят, что все зависит только от тебя!

Ой, не верьте, девочки

Семья ручной работы… Театр…

Каких только театров ни найдешь сегодня – театр на чемоданах, театр под открытым небом, театр одного актера…

Театр домашней консервации!

А как поступили бы вы, дорогие слушательницы моих гениальных курсов, если бы узнали, что муж вам изменяет?

Слава Богу, я этого не знаю.

Да, это вам не трансформационный коучинг, елки-палки

Интимная азбука семейных отношений.

Сегодня была уже пятая ночь подряд, когда Сереженька уснул раньше, чем она легла в кровать. Мирно так посапывал, лежа на боку и оставив ей ровно половину одеяла.

Пятая ночь.

Бок о бок.

В совершенно обнаженном виде.

А что ты хотела, милая? Вспомни, сколько лет вы вместе?

Как заметила одна из «девочек», рассказывая о том, как она ждет внука из школы, а мужа с работы: им сейчас нужно от меня, практически, одно и то же. Умница, девочка! С юмором!

Черный юмор, я бы сказала…

Ты, конечно, извини, но я тебя просто люблю

Ты очень вовремя извинился. Иногда мне мало, чтобы ты меня просто любил.

Сереженька выпил вина и философствовал весь вечер.

А потом пошел спать со словами: «Спокойной ночи, мое солнышко. Приходи, я тебя жду!»

Разумеется, она не побежала за ним бегом. А может надо было? Но… Это было бы уже слишком.

Ирина досмотрела какое-то ток-шоу, смыла косметику, приняла душ… Ты, милая, наверное, думала, что он будет ворочаться без сна целых полчаса, чтобы потом… ах… овладеть тобой страстно?

Представляете, я именно так и думала! Вот такая я наивная.

А он… Ничего страшного… Заснул… Подумаешь! Он точно знает, что и завтра ты – во всей своей красе и сексуальности – будешь лежать рядом…

Так, может, немного его в этом разубедить?

Что по этому поводу говорят западные психологи? Ох уж эти западные психологи! Сколько же они всего наговорили! Вот три вещи, которые (в глазах мужчин) портят женщину больше всего: лишний вес, желание изображать в постели «бревно» (заметьте, быть «бревном» не так страшно, как его изображать) и постоянная потребность делать замечания.

Ну что ж, мои лишние пара килограмм никогда не мешали Сереженьке, а, по некоторым признакам, даже и помогали. Мне не приходится ни быть «бревном», ни его изображать. Давно поняла – не поможет. Вот с замечаниями не все так радужно. Ну да Бог с ними, это же всего лишь замечания, а не придирки…

Сегодня, лежа (при всем параде) рядом со спящим Сереженькой, Ирина поняла одну мысль: он ни в чем не виноват. Любит как может. Во всех отношениях. Любит, как может. Радует, как может. Вот своей маме он, например, находит в интернете саженцы интересных растений и рецепты вкусных компотов. И мама его хвалит. И тем же самым он хочет порадовать и ее, Ирину, свою женщину. Искренне хочет порадовать. Ну не научила его мама, что женщина не будет скакать от радости от новой поварешки. Так же как невозможно представить, чтобы Сереженька подарил своей маме, например, какое-нибудь украшение или что-то из косметики. Мама и не ждет этого!

Какая простая цепочка: он любит маму, он знает, что ее может порадовать, он любит жену и, соответственно… хочет ее порадовать тем же… Такая биологическая любовь.

- Можно тебя поцеловать? – спрашивал Сереженька много лет назад на втором свидании с Ириной. Отношения только «завязывались». О, как было прекрасно! Свидания, прогулки, первые прикосновения, расставания у подъезда… Драйв, кураж, подъем, инсайты друг от друга… Открытия…

- Было можно, пока ты не спросил, – ответила тогда Ирина.

Понятно, кажется, сказала?

Он понял и бросился ее целовать…

А теперь?

А теперь – тайн не осталось. И не за что благодарить. И не о чем спрашивать.

Гениальный поэт – Константин Симонов! Если б знать это место, то можно б вернуться, пожалуй… Но его не найдешь…»

Увы… Поэзия – это одно… А будни – это совсем другое.

Как красиво можно сказать стихами о любви.

Как ярко и вкусно можно убеждать девочек на тренингах по саморазвитию и отношениям.

И… как странно лежать в постели с любимым мужчиной, который заснул раньше тебя, и понимать, что у тебя нет ни малейшего желания его будить. И не потому, что ты не хочешь секса. А просто потому, что… Ну это же он должен меня хотеть!

А с другой стороны… Современная статистика… Как оказалось… И здесь никто никому не должен?

Лежа без сна, Ирина (как всегда, логически раскладывая все по полочкам) рассуждала сама с собой.

Могу разбудить и завести его. Он, конечно, без проблем проснется и заведется. С этим, слава Богу, проблем не было. А потом?  А потом, вместо того, чтобы получать удовольствие, буду думать о том, что он меня не хотел, а я заставила? О, Господи!

Могу не будить. Но и заснуть сразу не получится. Лежи, милая, и думай о том, что он тебя не возжелал по первому свистку, при том, что ты даже не потрудилась свистнуть.

Могу не будить, но тихонечко дать понять, что я – вообще-то – тут… Сделать вид, что инициатор – он… А потом… Как отделаться от мысли, что сама спровоцировала? Любовь-провокация?

Миленько… Но не для меня.

А может, в этом-то и есть моя беда – что я слишком много способов и приемов знаю?

Настоящая любовь?

Ирина улыбнулась сама себе. Ольга Николаевна, конечно, просто гений.

- Девочки, есть идея! Делаем курс о настоящей любви. НАСТОЯЩЕЙ! Звучит банально? Только подумайте! Мы учим соблазнять и строить отношения, хорошо выглядеть и делать карьеру в личной жизни, говорим о женской энергетике и сексуальности, а на самом деле… Все это не имеет ничего общего с любовью. Которая не измеряется. Любовь – это не тумблер, где есть несколько делений – минимум, средне и максимум. Любовь бывает только настоящей. Подделки не бывает! Если любовь ненастоящая – это не любовь… Вы понимаете, о чем я говорю?

- Конечно, – отозвалась Эвелина, – я уже вижу свой модуль – в свете моей сегодняшней темы – «Настоящая любовь и лишний вес». Что может быть актуальнее?

- Так тоже можно, – Ольгу не так-то просто можно было сбить с толку. Длинный язык Эвелины никогда не был помехой, а наоборот, – А знаете, как у меня появилась эта мысль? Идея создать этот курс родилась у меня после того, как очень уважаемое мною мультимедийное издательство Стрельбицкого объявило выпуск новой серии книг: «Настоящая любовь». Они пишут: «Каждый человек уникален, как и уникальна история его любви…» И я готова подписаться под каждым словом. Они приглашают в свой проект «исследователей и врачевателей человеческих душ, которые способны силой своей фантазии раскрыть всю уникальность и разнообразие эмоций влюбленных, описать напряженные, остросюжетные перипетии любви…» А разве мы не исследователи человеческих душ? Разве мы не врачеватели? Разве мы, рассказывая о соблазнении, приемах, способах и средствах, которые нужно применить для того, чтобы стать счастливым, не проводим красной нитью через все наши курсы, тренинги, вебинары и мастер-классы мысль о том, что только настоящее может вас сделать счастливым? Сколько бы способов и средств вы ни применили, сколько бы провокаций и манипуляций вы ни устроили, только настоящее может вознести вас до небес. И если мы скажем себе: у меня есть все настоящее, а любовь – так себе, суррогат, то разве мы будем счастливыми? Я слишком пафосно говорю?

- А как еще можно говорить о настоящей любви? – Катя принимала участие в совещании по скайпу. Сидела у экрана такая хорошенькая, такая уютная, такая пахнущая молочком и постоянно прислушивалась, не позовет ли ее сын Левушка. Все просто любовались ею. Увы, в вопросах настоящей любви Катя была теоретиком.

У Ирины перед глазами быстро мелькнула картинка, как они встречали Катю из роддома. Как, в ожидании, познакомились с Катиными родителями. Как было видно, что родители очень хорошие, «переживательные», папа – в костюме, мама – в нарядном платье, на лицах – тревога вперемешку с радостью, цветы, пакет с нарядами для малыша, еще пакет с конфетами для нянечек, еще пакет с одеждой для Кати… Потом мама пошла заносить это все в помещение… Папа нервничал, наверстывая круги около роддома и по тому, как он то доставал пачку сигарет, то прятал ее в карман, было видно, что он хочет закурить, но не решается.

- Дать вам зажигалку? – спросила Ирина. Она и сама не могла понять, почему ей были так симпатичны Катины родители. Наверное, потому что напоминали своих. Такие же… За все переживают и обо всем беспокоятся… А изменить ничего не могут…

- Спасибо, у меня есть, – сказал Катин папа, в очередной раз пряча сигареты в карман, – Я просто… Я же дышать буду в машине… А там маленький поедет…

- Я вам жвачку дам, – улыбнулась Ирина. Какой же он был трогательный в ожидании своего внука.

- Нет, не надо, спасибо, – ответил дедушка, который не хотел дышать табаком на своего внука, которому на тот момент было ровно два с половиной дня. Они тогда еще не знали, что это был Левушка.

А потом появился Катин… как бы правильно выразиться… муж… Точнее, биологический отец Левушки. На грязной машине. В спортивных штанах. Изображающий какие-то срочные разговоры по телефону, острую занятость и востребованность. С важным видом. Без цветов. С перстнем на пальце.

Девочки на работе знали, что уже три месяца Катя живет у родителей, а муж… как будто и не муж… Нечто такое… И Катя долго не знала, что делать, а потом переехала к родителям, чтобы поздние приходы и наглая беззаботность мужа не повредили будущему Левушке.

Катя вышла на крыльцо роддома растерянная. Нянечка держала малыша, мама с папой жались в сторонке, готовые подставить свои руки где только можно, биологический отец, ни минуты не сомневаясь, шагнул вперед за малышом, при этом на лице Катиного папы было написано что-то странное: у Ирины не было времени разложить по полочкам выражение лица папы, который наблюдал за своим зятем, но более явно, чем все остальное, там была видна какая-то брезгливость…

Поздравили. Поохали. Пожелали, чтобы рос здоровеньким.  На стоянке произошла некоторая заминка. Катя решила ехать с малышом к родителям. Биологический отец Левушки чмокнул ее в щеку, сел в свою машину и уехал, не дожидаясь пока Катя с малышом усядутся в машину к дедушке. Отметился, как говорится… Потом не будет упрекать его, что не забирал из роддома…

Многогранная картинка.

Что-то не везло Кате с мужчинами, мягко говоря…

А теперь она – чуть пополневшая, но отчаянно хорошенькая и соблазнительная – выглядывала с экрана ноутбука, который стоял на столе и всеми силами поддерживала настоящую любовь.

Ирония жизни…

- Я прямо вижу целый цикл статей, где главными словами будет «настоящий», «подлинный», «неподдельный». На этом можно очень хорошо сыграть. На контрасте. Считается, что любви невозможно научить. Мы учим другому. И это другое может сделать вас таким, что вы будете в состоянии почувствовать настоящую любовь. Вы понимаете, о чем я? Кстати, с учетом нашей тематики, лишний вес тут будет совершенно не лишним…

Так рождалось новое направление. Немного поспорили насчет названия, выбирая между «магия настоящей любви» или «энергетика настоящей любви». Остановились на магии.

Загружая вещи в стиральную машину, Ирина мысленно формулировала нюансы, которые «помогут вам найти и почувствовать настоящую любовь».

Не распыляйте собственную энергию на вещи, которые находятся вне вашей орбиты.  Это опустошает. Формируйте положительное поле непосредственно вокруг себя.

Получайте удовольствие от того, что вы делаете. Делать что-то через силу – это значит отдалять себя от всего настоящего. И любви, в том числе.

Не сдерживайте эмоции. Настоящее тянется к настоящему.

Не будьте доминантой в отношениях и в жизни. Полюбить по-настоящему центр Вселенной просто невозможно.

Выбирайте глаголы. «Меня можно любить по- настоящему», «Я хочу, чтобы меня любили по-настоящему», «Я люблю и любима по-настоящему». Могу, хочу – это не о нас. Я есть, и это есть я!

Отдыхайте. Занимайтесь собой. Балуйте себя. Уставшая запущенная женщина не может и мечтать о настоящей любви.

«Любопытно, куда же запущена эта женщина, мечтающая о настоящей любви? – думала Ирина, подсмеиваясь над собой и вынимая белье из машинки, – Как забавно… В наших умелых руках даже настоящая любовь может превратиться в набор стандартов, норм, правил и способов.  А интересный будет курс… Покопаемся теперь в настоящей любви…»

Конец ознакомительного фрагмента.

Заказать книги у автора:

35.00 грн

135.00 грн

Другие книги:

«Меня зовут Жаклин. Рассказы из прошлого и другие рисунки грустных дам»,
«Отдайте мне меня. Маркетинг, селфдиггинг и копирайтинг», 
«Соломенное танго или Лето в шерстяных носках»,
«Солом’яне танго або Літо в хутряних шкарпетках»,
«Два Виктора и половинка Антуанетты. Не совсем театральный роман»,
«Эгоистка. Дневник Марты: внуки, дети и прочие гаджеты»,
«Маскарад Маркетинга или Разоблачение. Разговор с событиями»,
«Зачем урагану имя. Случайные люди внутри и снаружи»,
«Купите новое бельё или Монетизация нежности»,
«Ты так хотел, как я боялась. Интим. Безвиз. Ревю»,
«Сварщик и сольфеджио. Эротическая драма с элементами продакт-плейсмента»
«Ты же девочка! Или Форрест, поплачь обо мне»
«Пирожок и Парижанка»
«Економка»
«Детка, давай постареем вместе?»